Эта кассета тоже где-то затерялась среди нашего большого архива, и мне было очень жаль, когда после долгих поисков мы ее так и не нашли. Дело в том, что мы со Сладковым впервые в жизни сняли достаточно длинное документальное кино на камеру без единой монтажной склейки! То есть мы снимали уже так, чтобы не монтировать. Это был смелый и трудный эксперимент, и мы бы на него никогда не решились, но обстоятельства вынудили.
Мы работали на Горьковском телевидении, а в свободное время осваивали технологию видеосъемки на камере S-VHS. Камеру брали в аренду. Заказы искали где могли, но иногда я сама придумывала или находила интересные сюжеты. На этот раз я прочитала в газете, что в Ульяновске в магазинах продается много овощей и фруктов, и нет никакого дефицита. Я пришла в кабинет к нашему директору Георгию Молокину и попросила отправить нас в командировку в Ульяновск.
Он задал несколько вопросов, сказал, что тема интересная, хотя может оказаться «уткой». А еще он сказал, что отпускает нас всего на один день, и репортаж должен быть в эфире в тот же день вечером, так как времени на монтаж он нам все равно не даст. Действительно, монтаж с этих кассет шел очень трудно, так как сначала сигнал переписывали на широкую видеоленту, а потом монтировали, в результате качество было совсем низкое.
И я согласилась! Мы-то думали, что это будет короткий репортаж, но когда прилетели в Ульяновск, оказалось, что сюжет достоин настоящего фильма. Ульяновцам удалось невозможное: они выстроили такую грамотную систему, при которой те люди, которые выращивали овощи, были тесно связаны единым бизнесом с теми, кто эти овощи сохранял и с теми, кто ими торговал. «Поле – хранилище- прилавок» – я часто слышала эти призывы, а вот увидела первый раз.
При этом надо помнить, что шел 1989 год, самое талонное и голодное время. Какие там помидоры! Пачка творога и вилок капусты были дефицитом.
Мы встретились с человеком, который возглавлял агрокомбинат, он принял нас радушно и приготовился к съемке. И тут-то я поняла, что мы не можем записывать интервью, потому что монтажа у нас не предвидится! Я извинилась, назначила другое время и сбивчиво пыталась объяснить нашу технологию работы, но он не вникал, а просто отдал распоряжение, чтобы нам дали машину и все показали. Я подробно расписала на листке бумаги все наши эпизоды и поставила хронометраж возле каждого.
Например:
1. Стендап на площади у магазина – 30 сек.
2. Интервью с покупателями – 1,5 мин.
3. Съемки на поле ( под текст) – 1,5 мин. И т.д.
У меня получилось более двадцати эпизодов! Далее было совсем интересно : мы проезжали мимо специального цеха, где квасили капусту особым способом в особых бочках, чтобы через час вернуться туда же, так как наступала очередь именно этого эпизода. Со стороны наши метания по Ульяновску смотрелись нелепо, но мы строили фильм по драматургии, а не по удобной логистике!
Очень трудно было работать с людьми , так как обычно первый вопрос я задаю самый простой, просто для знакомства, а на этот раз надо было спрашивать сразу самое важное, да еще следить, чтобы Миша включил камеру точно под финал моего вопроса, так как кому нужен мой голос в этот момент? Что касается комментариев за кадром, то мы делали так: Сладков снимал короткими планами те картинки, которые были нужны (прилавок с фруктами и овощами, таблички с ценами, и т.д.), потом отматывал пленку, а я глядела в окуляр и говорила слова.
Самое удивительное, что мы сами не могли увидеть, что у нас получилось – камера не любит лишних просмотров, мы боялись сделать брак, тем более что пленка использовалась не первый раз, и она могла «осыпаться».
У нас получился специальный репортаж длиною 40 минут, мы прилетели вовремя, прямо к эфиру. Молокин поругал нас за такой длинный материал, но после эфира поздравил и высказал подозрение, что мы успели где-то смонтировать фильм.
Никто не верил, что мы снимали монтажно – от начала и до конца.
После эфира я жалела только об одном: мы не успели купили домой моченых яблок и свежих помидоров, мы даже не попробовали их! Единственное, что нам удалось – это отведать знаменитые ульяновские соленые арбузы. Сделать это нас уговорил тот самый удивительный мужик, руководитель агрокомплекса «Свияга», который все организовал и придумал.
На следующее утро после эфира произошло невероятное – мне домой позвонил официальный женский голос и сообщил, что со мной хочет встретиться мэр нашего города Омари Хасанович Шарадзе. В ту пору существовала жесткая субординация, и встречи напрямую с журналистами , минуя директора и главного редактора, были невозможны.
Я разволновалась и пыталась понять, в чем провинилась, мысль работала только в эту сторону. Однако меня гостеприимно встретил очаровательный грузин и сразу стал расспрашивать, насколько правдивую историю из Ульяновска я показала по телевизору. Я много раз повторяла, что там действительно нет очередей и много вкусных продуктов.
В результате он отправил официальную делегацию из Нижнего в Ульяновск «на разведку», но к сожалению, на наших магазинах это никак не отразилось.
Не случайно директор «Свияги» говорил, что он выстраивал свой бизнес не менее трех лет, и самым сложным было уговорить людей перейти на такую оплату труда, чтобы каждый был заинтересован в качестве работы «напарника».
Репортаж из Ульяновска оказался очень важным этапом в моей жизни, и вовсе не из-за встречи с мэром. Меня благодарили нижегородцы за этот материал, им он показался замечательным укором нашей власти, да так оно и было.
А еще это был смелый и трудный профессиональный эксперимент, который заставил меня думать над каждым кадром и над каждым словом, а Миша практически выступал и оператором и режиссером. И у нас получилось!