Я мечтала получить эту премию ровно с того момента, как она появилась. Даже попала в номинацию «Репортер» на самой первой церемонии, но другие сюжеты оказались сильнее. А потом ушла из «Вестей», и с грустью понимала, что у меня нет шансов. Помню, рискнула спросить у Владимира Познера, возможно ли получить ТЭФИ за организацию школы для региональных журналистов? Он сразу ответил, что эта премия – чисто профессиональная награда за эфирные проекты, и школа здесь ни при чем.
И все же получилось так, что не будь у меня школы, не видать мне премии ТЭФИ. И в этом есть высшая справедливость. Дело в том, что часть выпускников самой первой школы осталась работать в «Практике» и я как продюсер придумывала для них разные забавные проекты, которые мы предлагали в эфир нижегородского ТВ. Так возник «Детский адвокат» – веселая программа для старшеклассников и их родителей, которую создавали Леша Семенов, Леша Очеретин и Тимофей Петелин под нашим со Сладковым руководством. Формат программы был свежий и яркий: хронометраж 7 минут, маленькие постановки внутри программы, откровенные интервью с детьми и взрослыми плюс замысловатые стендапы двух молодых парней – ведущих. Неблагодарное это дело – описывать телевизионную программу на бумаге, но поверьте мне, что эта программа была настолько популярной у зрителей, что ее старались записать на видеомагнитофоны, на нее ссылались в разговорах, а к нам в офис обращались разные люди с просьбой продать цикл программ на кассете по сходной цене. Темы были очень острые: «Откуда берутся любимчики?», «Можно ли в школе выпивать и курить?», «За что дразнят отличников?» и так далее. Фишка программы была в том, что дети и взрослые отвечали на одни и те же вопросы, и каждый раз получалось, что дети не такие уж плохие, а взрослые не такие уж хорошие, как им хочется думать. Меня радовало и веселило, что съемочная группа программы «Детский адвокат» выступала в качестве возмутителя спокойствия в тех школах, где проводились съемки. Однажды дело кончилось серьезным разбором с участием представителей РОНО и построением «провинившихся» героев программы на общей школьной линейке. Их грех состоял в том, что они признались публично в том, что курят в туалете и однажды принесли в школу бутылку портвейна. Но даже после этой «разборки» дети и учителя разных школ встречали съемочную группу вполне дружелюбно и с энтузиазмом.
Молодой министр образования Нижегородской области Сергей Наумов всячески поддерживал нашу команду, и даже немного помогал материально. И так продолжалось целых два года. На пике популярности Алексей Семенов вдруг выпалил:
– Нина Витальевна, давайте пошлем «Детского адвоката» на ТЭФИ. Я уже выбрал программу на тему «Почему дети иногда говорят матом?»
Я ужаснулась, так как программа создавалась на бытовой камере и существовала в формате S-VHS. А на ТЭФИ были представлены работы совсем другого качества. В ту пору не было «ТЭФИ-Регион», и выставлять практически самодельную детскую программу на конкурс рядом с Первым каналом (тогда – ОРТ) и НТВ мне казалось безумием. Но Лешка был так настойчив, что я сдалась. В конце концов, мне было совсем не стыдно, скорее наоборот. Пусть академики посмотрят на моих отважных и талантливых учеников.
Далее произошло первое чудо, так как наша программа неожиданно попала в номинанты. Нашими соперниками оказались такие мощные и дорогие проекты, как «До 16 и старше»(ОРТ) и «Улица Сезам» (НТВ). Когда нам позвонили с этим известием, я решила устроить большой праздник по случаю… нашей победы.
Попадание в номинацию большого ТЭФИ с программой, которую делают три юных автора – разве это не победа?
Мы устроили банкет с тостами и торжественными речами. А мальчишкам нашим сделали подарки. Потом оказалось, что мы должны поехать в Москву на церемонию. Нас поселили в шикарной гостинице, и мои два Лешки всячески делали важный вид и ходили по гостинице гоголем. А под самый вечер бросились срочно в магазин покупать новые ботинки и пиджаки. Меня тоже волновала проблема наряда. На приглашениях было написано, что вход на церемонию только в вечерних одеждах. Ничего достойного в моем гардеробе не было. Я , как всегда в таких случаях, позвонила Сагалаеву посоветоваться, и он достаточно жестко заявил, что платье должно быть длинным, нарядным, а значит, дорогим. Заодно заметил, что туфли и украшения тоже должны быть на уровне.
В общем, я обратилась к подруге, у которой была богатая подруга. В результате мне принесли несколько нарядов, и я выбрала длинное платье с глубоким вырезом и голыми плечами. А чтобы не смущаться, подобрала к этому наряду большой прозрачный шарф, который мне очень помог, так как с первых секунд церемонии я чувствовала нервную морозную дрожь во всем теле. На самом деле только автор этой безумной затеи Лешка Семенов на что-то надеялся. А мы со Сладковым и вторым Алексеем сидели тихо, наблюдая церемонию как бы со стороны. И все равно было как-то не по себе. Когда объявили номинацию «Программа для детей», специальный фонарь ярко высветил наших конкурентов – творческие группы программы «От 16 и старше» и программы «Улица Сезам». Они хлопали, смеялись, их показывали на экране крупным планом. А нас как будто не было вовсе, хотя мы находились на тех местах, которые были указаны в пригласительных билетах. Лешка Семенов прошептал:
– Это нечестно. Мы же тоже номинанты. Почему нас не показывают?
Но в ту пору мы были единственной командой из регионов, которая пробилась в этот финал. Нас действительно потеряли или не смогли идентифицировать.
Конверт вскрывал Николай Дроздов. Он подержал паузу, и прочитал громко:
– «Детский адвокат»!
Тут мы потеряли сознание. Каждый сделал это по-своему. Сладков сказал свое любимое словечко: «чума-а-а». Лешка Семенов стал неистово креститься. Очеретин прирос к стулу, а я с ужасом осознала, что мне надо идти на сцену в новых узких туфлях и говорить слова, которые я не успела придумать. Сладков идти на сцену отказался, но помог мне поднять моих мальчиков и подтолкнул нас в спину. Так мы и шли втроем. Я широкими шагами в длинном платье с палантином, а слева и справа от меня двое перепуганных молодых людей, которые оказались самыми молодыми получателями ТЭФИ. Одному Лешке был 21 год, другому – 25. Потом мы что-то говорили на сцене, Семенов прыгал на одной ноге, зал веселился от души, а потом нас проводили в комнату прессы. И тут случилась неприятность – в комнате было много камер, фотоаппаратов и людей с диктофонами, но все они повернулись к нам спиной и не собирались поворачиваться обратно. Тогда я решила рассказать о программе и о том, как популярна она в нашем городе, и какие молодцы мои юные коллеги. Я начала говорить с энтузиазмом, но уже через две минуты стало понятно, что никто меня не слушает. И тогда Лешка Семенов встал из-за стола, за который нас усадили, и сказал громко-громко:
– Дорогие уважаемые коллеги! Большое спасибо за интересные вопросы и поддержку регионального телевидения.
Потом повернулся ко мне и сказал:
– Пойдемте отсюда, Нина Витальевна, пожалуйста!
Мы вышли в фойе, которое было пустое и тихое, так как в зале продолжалась церемония, и все были там. И тут к нам бросилась очаровательная Юля Меньшова. Оказалось, она специально ушла из зала, чтобы сказать нам добрые слова, так как мы ей очень понравились.
Сама она только что второй раз пролетела мимо «ТЭФИ», но мы всей троицей признались ей в любви и похвалили ее ток-шоу. Юля вела программу «Я сама», за которую на следующий год она все же получила «ТЭФИ».
В ту пору членов Академии было всего 25 человек. И, кажется, каждый из них подошел к нам во время фуршета, и сказал теплые слова о нашей программе. Церемонию показывали в прямом эфире, и у меня уже не хватало ни сил, ни эмоций на разговоры по телефону со всей семьей и друзьями и одновременно на благодарное «спасибо» всем, кто подходил к нам в этот вечер. В суете мы чуть не потеряли нашу статуэтку и очень испугались. Но оказалось, что бдительный Сладков спрятал ее в надежное место, опасаясь за наше безумное поведение.
Никогда в жизни – ни до, ни после Детского Адвоката – я не делала детских программ. Я участвовала в них в качестве ведущей, когда сама была девчонкой. То, что я получила премию ТЭФИ в номинации «Детская программа» – парадокс, потому что своей сильной стороной в телевизионном эфире я всегда считала умение задавать вопросы и вести серьезную программу. Но получилось так, как получилось, и в этом, повторюсь, все же есть справедливость.
Потому что за организацию школы тоже можно получить ТЭФИ, если в этой школе выросли профессионалы, готовые на равных сражаться с великими.